Небольшой рассказ, выкладываю по частям Утро Зачастую осознаешь происходящее с тобой, как сновидение, только тогда, когда в него врывается посторонний звук. Этим звуком оказался писк планшета командира отделения, моего соседа по койке. Мерзкий звук, давно просили выключать его хотя бы на ночь. Не внимает. - Как же ты задолбал со своей побрякушкой. – сонный голос комроты окончательно разбудил меня. – тебе почти каждую ночь пишут. Выключай его перед отбоем! - Да ладно тебе! – виновник видимо не спал, он почти сразу взял планшет и начал читать. – До общей побудки полчаса. Все равно скоро вставать. Я поднялся. Стэн, командир отделения, был прав. Полчаса, чтобы привести себя в порядок, плюс пятнадцать минут - подготовится к общему построению. Не знаю как остальные, а я не понимал смысла каждое утро выстраиваться по ротам и выслушивать сводку ночных новостей, а затем всем вместе петь гимн Империи. Но – сверху сказали «Надо», снизу отозвались «Есть». Если нам сказано выстраиваться, слушать, и петь, значит, будем делать это. Скажут стоять на голове – будем делать и это. Не впервой выполнять странные приказы. Но сегодня все началось не как обычно. На трибуне, рядом с командиром батальона стоял незнакомый человек в иссиня-черной форме. Такая форма была только у одной структуры – Особой Комиссии. Ее представители были наиболее привилегированными гражданами Империи. Даже самый младший чин ОК не подчинялся самому старшему гражданскому или военному служащему. Мало того, в большинстве случаев, представитель ОК имел полномочия отдавать приказы любому гражданину Империи, независимо от его должности и звания. Кроме Императора, конечно. Неудивительно, что именно он начал говорить. - Гвардейцы. Империя возлагает на вас чрезвычайно важное задание. Нам нужна одна рота, для участия в карательной акции на планету противника. Задание – помощь планетарным бомбардировщикам. Подробности задания на брифинге. Есть добровольцы? Раздалось синхронное лязганье. С таким звуком перемещался по любой твердой поверхности гвардеец – из-за того, что костюм почти полностью, даже нижняя часть ног, состоял из металла. Вперед вышло двое – командиры двух рот. Все правильно, так и должно быть. Выходит только командир, желание роты не спрашивается. Странно, почему только двое. Один из них наш. Командир батальона сделал небольшую паузу, а затем произнес: - Четвертый. Снова лязганье. В строй вернулся отвергнутый командир. А четвертый – наш. Значит, именно мы отправимся выполнять задание. Я не мог сказать, нравится мне это, или нет. С одной стороны, я, как и многие другие пришел сюда из-за денег. Зарплата гвардейца, в отличие от любого другого бойца, складывается именно из количества операций, в которых он принял участие. Причем, одного задания хватит примерно на два-три месяца безбедной жизни. То есть, за задания платили, и немало. С другой же стороны, было очень опасно соглашаться на такого «кота в мешке». Были прецеденты, когда роты отправлялись фактически на верную гибель во имя странных, зачастую непонятных даже командирам целей. Время, когда гвардейцы были элитой войск, самыми преданными делу бойцами, мотивированные именно идеалами Империи, прошло давно, задолго до моего прихода в войска. Прошло после вступления в должность нового Императора. Теперь, гвардейцы были, по сути, обычными наемниками. Пусть и получающими зарплату в несколько раз превосходящую зарплату обычных солдат-наемников. - Брифинг после обеда. Свободны. – Это уже снова ОК. Продолжение следует...
День-… задача второго отделения – поставить маячки на цели в районе E. Ваша высадка происходит вот в этой точке. Затем вы действуете по обстоятельствам. Отход – в 7:15 столичного вот отсюда. По местному это будет поздний вечер. Если вы, по какой то причине, не можете или не успеваете отойти к точке эвакуации – подаете сигнал на канале операции и включаете сигнальный маяк. Вас заберут с текущего местоположения. Всем все понятно? ОК второй час прыгал около экрана. На нем, помимо топографической карты и отметок важных объектов было столько пометок, что разобрать нижний слой уже не представлялось возможным. Я сидел на стуле и с умным видом пытался не уснуть. Не могу понять, какой толк парить мозги тем, кто уже получил и понял свою задачу. Не лучше ли дать им выспаться перед операцией? ОК, видимо, считал, что «не лучше». Вот же зараза, еще осталось третье отделение. Потом нас, наконец-то, отпустят, и будут парить мозги уже второму взводу. Наверное, отпустят… Ладно, попытаюсь еще раз сосредоточится на нашем районе операции… - Э, земляк, вставай. Успеешь еще выспаться – это Луи, командир взвода. Я плохо помню, как дошел из комнаты инструктажа в казарму. Там я снова завалился спать. Но Луи прав. Очень многие спят непосредственно перед высадкой на вражескую планету, в транспорте. Сейчас нужно еще проверить снаряжение, взять с собой запас индивидуальный пакет питания, патроны и всей ротой загрузится на корабль. А потом можно снова спать. До самой цели… Продолжение следует...
Вечер Спать не хотелось. Время текло медленно. Как и транспорт. Мы зависли над планетой, ожидая, пока боевые корабли выведут из строя зенитные орудия. Схема нападения была отработана очень давно. Сначала – боевые корабли и точечные удары по обороне, затем наземная высадка с зачисткой населения, постановка маячков на замаскированные цели, после этого обстрел тяжелыми бомбардировщиками. Если она и менялась, то обычно незначительно. Мы все уже сидели по отделениям. Для каждого отделения был свой универсальный челнок. Он вмещал 16 человек и двух пилотов. Но пилоты не входили в состав гвардии. Поэтому и считалось, что на одну роту гвардии необходимо шесть кораблей. И все эти корабли сейчас стояли в трюме транспорта, ожидая сигнала на вылет. Три минуты… Пять… Никто не разговаривал – все думали о своем. Даже Стэн убрал свой вездесущий планшет. Он что-то подкручивал на прицеле карабина. Десять минут… Выходить не разрешалось, если давали зеленый свет, челноки взлетали почти моментально. А нужно было еще пристегнуться. Но это быстро – если только уже сидишь в кресле. Ладно, что толку рассуждать о невозможном. Пятнадцать… Зеленая лампа загорелась с резким звуком, я вздрогнул. Челнок чуть приподнялся на месте, пилот прибавил мощности. Вокруг защелкали соединения ремней безопасности. Их полагалось застегивать перед взлетом и не расстегивать до момента снижения вертикальной скорости до приемлемых значений. Если бы не эти ремни, человека попросту выбросило бы из сидения, когда челнок взлетал с транспорта. По сути, челнок не взлетал – он проваливался. Потом включались двигатели, он замедлялся и начинал горизонтальное движение. Но вертикальная скорость все равно оставалась очень большой. Поэтому, ремни были необходимы. Корабль провалился. На несколько секунд я ощутил полноценную невесомость – то чувство, которое много лет назад люди испытывали всякий раз, когда они отлетали от поверхности планеты. Сейчас почти на всех кораблях ставились гравитационные установки, создающие привычное притяжение даже в космосе. Но не на таких челноках. Они не были предназначены для ведения боя в межпланетном пространстве, поэтому невесомость их пассажиры испытывали только в моменты свободного падения корабля. Как сейчас… В иллюминатор на противоположной стене я видел город, к которому мы летели. Достаточно крупный, но несравнимый с мегаполисами нашей столицы. В центре видно несколько высотных зданий. Но мы летим не туда. Центр города будет обстреливаться по площади, без точной наводки по маякам. Наша цель – пригород, именно там обычно сосредоточено население, и именно там находятся бомбоубежища. Вот на них-то мы и должны поставить маячки. С двух сторон город был ограничен рекой, было видно, что-то похожее на порт. Это и был порт, но, если бы я не видел карту района операции, я бы не смог однозначно утверждать это. К порту летел еще один челнок. Те бойцы должны были занять оборону в порту и охранять процесс загрузки одного из транспортов «воров». Так мы называли транспорты, которые увозили с планеты какие либо ценности. Это могло быть что угодно, начиная от полезных ископаемых, и заканчивая людьми. Такое тоже происходило нередко. Челнок завис в паре десятков метров над землей. Дальше он не мог опуститься из-за опасности быть обстрелянным тяжелым вооружением с верхних этажей зданий. Но это и не надо было. В костюм каждого солдата был встроен небольшой реактивный двигатель. Его ресурса хватало на три-четыре прыжка на десяток метров в высоту и полсотни метров в длину. Также, он мог использоваться для торможения. Как его предполагалось использовать сейчас. Первый солдат прыгнул вниз. На пару секунд я перестал его видеть, потом послышалось короткое шипение, и все стихло. Прыгнул второй. Я стоял четвертым. Когда прыгнул третий и я оказался у самого края люка, я посмотрел вниз. Третий только приземлился, но первый и второй уже встали по обе стороны двери какого-то здания. Третий направлялся к ним. Я оттолкнулся от люка и полетел вниз. Двигатель включился автоматически, я практически завис в метре над землей. Потом я снова начал падать, но уже совсем недалеко. Я увидел, как третий солдат выбил дверь здания. Все трое забежали туда. Через несколько секунд раздался выстрел, потом короткий крик – и звон стекла. На дорогу через окно первого этажа вылетел человек. За ним спрыгнул один из зашедших. Он подошел к лежащему человеку и ударил его ногой. Вот ублюдок… - Гвардеец вытащил из кобуры пистолет и приставил его ко лбу человека. – Кто такой? И зачем стрелял? - Охранник я! – человек попытался отодвинуться от солдата, но его попытка не увенчалась успехом. Гвардеец надавил пистолетом чуть сильнее. – Думал мародеры! - Ладно, обознался, с кем не бывает – Голос солдата стал участливым. Но только голос. Гвардеец достал карту и развернул ее к охраннику. – Покажи, где у вас находится ближайшее бомбоубежище, потом можешь идти. Только пистолет нам оставишь, а то мало ли что. Охранник ткнул пальцем в карту. Солдат присмотрелся, потом что-то сказал в микрофон, отключив внешний динамик, и посмотрел наверх, откуда еще прыгали солдаты. Из люка вниз посмотрела голова одного из пилотов, потом полетела веревка. Боец поймал ее, в несколько движений скрутил узел и надел его на руку охраннику. Веревка поползла вверх. Человек на ней начал извиваться как рыба, но солдат уже не обращал на него внимания. Он выпрямился и всмотрелся в карту. Потом огляделся по сторонам, посмотрел на приземлившихся бойцов и указал рукой по улице. - Теперь прямо туда порядка трехсот метров и направо, еще столько же. Вперед!.. Конец
